"Диалектика мифа" А. Ф. Лосева издана на грузинском языке!
Перевод Виктора Рцхиладзе. Издательство CARPE DIEM, 2017 г.
Издание снабжено подробными примечаниями и указателями.
От переводчика
Перед вами «Диалектика мифа» и «Дополнение» к ней Алексея Фёдоровича Лосева (1893 – 1988). В аннотации российского издания 2001 года сказано, что это его основное философское сочинение.[1] Глубина мышления и владение рафинированными диалектическими методами позволяют автору наглядно объяснить нам суть мифа и мифологии. Но шаг за шагом, как бы невзначай, после научного анализа предмета автор отчётливо перемещается в теистическое строение мыслей, восхваляя христианство \и, особенно, православие\. Лосев использует теорию относительности с целью убедить читателя, что пространство – вовсе не пустота и чёрная дыра, что оно везде разное, имеет различные оттенки и изгибы, свою собственную «физиономию». Небосвод, который мы можем созерцать, как горизонт, представляет собой перевёрнутую чашу, а теория относительности Эйнштейна помогает понять суть колдовства и чародейства. Когда А.Ф. Лосев говорит о небосводе, как об очерченной горизонтом перевёрнутой чаше, он таким образом ссылается на архитектурную идею храма Агиа София (Hagia Sophia), возведённого в Константинополе императором Юстинианом I, и грандиозный купол которого был задуман, как символ сошествия небес на землю, то есть, это главный смысл евхаристического богослужения.[2] И, наконец, книга заканчивается диалектикой бесплотных сил, толкованием понятия ангела, при этом автор часто опирается на Псевдо-Дионисия Ареопагита. Эта книга прямо гимн христианству!
Существование такой книги великого русского философа особую ценность представляет для тех, кому приходится ежедневно сталкиваться с нигилизмом и, скажем прямо, с сатанизмом, распустившим корни в современном «цивилизованном» мире.
По мнению такого общепризнанного философа, как Мартин Хайдеггер (1889 – 1976), тот, кто в сфере мышления вознамерится сказать слово о Боге, пусть лучше «помолчит».[3] Согласно его учению, опыт бытия (die Seinserfahrung) способствует откровению божества внутри человеческого мира, которое манифестируется в «измерении» «священного» (in der “Dimension” des “Heiligen”).[4] Но, насколько истинной является эта манифестация Бога или божества в «измерении священного», решать не человеку. Поставленное человеку предварительное условие звучит следующим образом: «Только истина бытия даёт возможность, осмыслить суть священного; только суть священного даёт возможность, осмыслить суть божества. Только в свете сути божества есть возможность осмыслить и сказать, что должно называться словом «бог».[5]
Для толкования понятия «священного» к сведению читателей я назову ещё одного немецкого философа Рудольфа Отто, который в своём основном труде «Святое» (“Das Heilige”, 1917 г.) эту тему излагает так: «Чтобы понять или считать что-либо в качестве «святого»/«священного», в первую очередь, это своеобразная оценка, которая таким образом делается только в религиозной сфере. Хотя «Святое» может быстро вторгаться в такие сферы, как например, этика, однако само своё начало берёт из другой сферы. Оно как таковое, имеет в себе момент особого характера, выходящий за рамки рационального и представляет собой arreton, ineffabile (непроизносимый, чётко невыразимый), поскольку оно совершенно непостижимо для понятийного восприятия».[6]
Во всяком случае, с уверенностью можно сказать, что формулировки Хайдеггера туманны. Если не считать довольно утомительную лосевскую диалектику тетрактид и триад, Хайдеггер даже близко не подойдёт к ясным и, вместе с тем, глубокомысленным суждениям Лосева, которое я бы сравнил с ситуацией, когда человек заплывает в спокойное море, смотрит в сторону дна через прозрачную воду и видит это дно, которое кажется близким, но на самом деле глубоко, как бездна. В пользу Лосева говорит также и то, что он, наряду с масштабной учёностью, ставший монахом Андроником, обладает ещё и огромным религиозным опытом, ощущая это самое «Священное».
Хайдеггер и Лосев – сыновья одной эпохи, но их жизнь и судьба весьма различаются. Если Хайдеггеру мировое признание принесла его работа “Sein und Zeit”, опубликованная в 1927-ом году, то «Диалектика мифа», изданная в 1930-ом году на средства её автора (всего 500 экземпляров в многомиллионной России, к тому же тираж был уничтожен, уцелело только несколько экз.) принесла ему тюрьму и ссылку. Если Хайдеггер французской оккупационной властью был отстранён от чтения лекций в университете лишь на 4 года, то Лосеву вплоть до смерти Сталина была запрещена не только педагогическая деятельность, но и писать и публиковаться в сфере философии. На XVI съезде Коммунистической партии Лосев оказался объектом нападения со стороны Л. Кагановича из-за этой своей работы, а в прессе его ругал сам Максим Горький. Тот номер газеты «Правда» находящийся в лагере Лосев послал своей первой супруге В. М. Лосевой (умерла в 1954 г.), тоже избравшей монашеский сан, в другой лагерь с надписью: «Полюбуйся!»[7] Но Алексея Фёдоровича притесняли и намного позже после смерти Сталина, не раз запрещая издание его книг и работ.
Сегодня творчество А. Ф. Лосева вызывает большой интерес, в особенности «Диалектика мифа», которая переведена на немецкий, английский, французский (перевод пока не опубликован), испанский, болгарский, венгерский и японский языки.[8]
Интересно, что Лосев имел и музыкальное образование (обучался у известного музыкального педагога Ф. А. Стаджи), играл на скрипке. Был увлечён Вагнером и Бетховеном. Он просил тех своих читателей, кто ещё не стал религиозным, слушать произведения именно этих композиторов. Что касается Вагнера, А. Лосев характеризует его «Кольцо нибелунга» как музыкальную драму с её колоссальными оркестром и партитурой, со сложнейшим текстом, глубиной и утончённостью драматических мотивов. Молодой Лосев посылает восторженное письмо певице Неждановой, когда она исполняла роль «Травиаты».
Лосев по материнской линии – потомок казаков. Он родился в городе Новочеркасск, в семье учителя физики-математики в гимназии, ставшего позже скрипачом-солистом и дирижёром оркестра губернии. Мать Лосева – Наталья Алексеевна Полякова была дочерью священника. Именно она вырастила будущего философа, когда отец оставил семью. От казачьего рода Лосев унаследовал дух свободы и мужества. Но для меня он не потомок тех казаков, которые участвовали в карательной операции в Гурии (провинция в Западной Грузии), устраивающих погромы в 1905-ом году (против чего, кстати, возвысил свой голос Лев Толстой), а тех, от кого Германия, по словам Эккерманна («Разговоры с Гёте»), ожидала освобождения от наполеоновских орд; Лосев – потомок тех казаков, о которых упоминает Владимир Соловьёв в «Трёх разговорах», как о вызволителях людей из плена башибузуков, собирающихся сжечь их живьём. Именно такие казаки приютили у себя Давида Гурамишвили. Похищенный горцами-мусульманами поэт (18-ый век) написал стих «Песня Давида, Зубовка – по-русски казак, душа правдивая». В стихе сказано: «У одетых в рубахах казаков на шеях висели кресты; я поцеловал крест, перекрестившись много раз; Как обо мне позаботился тот казак, так мой отец родной не заботился»!
Несмотря на моё большое почтение Сергею Аверинцеву, для меня неприемлема его критика в адрес Алексея Лосева, обвиняя его в «тоталитарном» стиле мышления и пафосно заявляя, что тоталитаризм – абсолютно неправильное решение реально существующих проблем.[9] Критика Аверинцева неприемлема хотя бы потому, что в «Диалектике мифа» Лосев прямо говорит: «Дьявол всё же совершенно реальная сила». В этой связи интересно, какими такими «нетоталитарными» методами нужно с ним бороться? Поэтому думаю, что Аверинцев ошибается. Безошибочных нет. Аверинцев ошибается и тогда, когда толкует один библейский пассаж, теолог Г. И. Беневич чётко доказывает ошибочность его суждений, аргументируя с помощью Св. Максима Исповедника.[10]
Наверное можно не соглашаться с А. Ф. Лосевым, когда он пишет о либерализме, навязывающем обществу свой извращённый миф о всеобщем равенстве и равноправии (женщины с мужчиной), можно не соглашаться (ах, конечно же в особенности сегодня) с ним в том, что ему не нравятся женщины в коротких юбках и без платков на голове (Лосев отмечает, что женщина с распущенными волосами носит в себе инстинкт распутства, и мужчин привлекает по этой причине)... Да, из-за всего этого кое-кто может считать Лосева консерватором или даже отсталым человеком, однако мне помнится и такое время, когда в Тбилиси мужчины под костюмом надевали рубашки, которые застёгивались до шеи и, если пуговица случайно расстёгивалась, мужчина приносил извинения, особенно перед женщиной. Теперь же иные времена, М. Саакашвили, совсем недавно президентствовавший в Грузии, посетив летний молодёжный лагерь, полушутя призвал жителей этого молодёжного лагеря, развлекаться между собой в кустах...
Мне больно смотреть, что Грузия всё дальше и дальше уходит от мужественного духа, носителем которого был А. Лосев. Этот уход происходит двумя путями. Первое, под воздействием духовно падшего Запада (взять хотя бы узаконивание там содомского греха, однополых браков. Духовное падение Запада предсказывали в разное время, разные мыслители – Гёте, Ницше, Рюкерт, Данилевский, Леонтьев, Фробениус, но наиболее пространно и чётко – Освальд Шпенглер), второе – пренебрежением и незнанием русского языка. Это явление странным образом переплелось с нашим стремлением к независимости и борьбой с политикой официальной Москвы в отношении Грузии. Но спрашивается: в чём провинился русский язык, и какая связь между политикой и мыслителями типа Лосева?!
Мне могут возразить, что я ничего не говорю о тёмной стороне пребывания Грузии в составе России и негативных аспектах российской политики в отношении Грузии. Конечно, в достаточно немалой степени такое тоже имеет место исторически. Это можно понять и ощутить, прочитав произведения Александра Казбеги. Но разве участь грузин в Турции и Иране оказалась лучше? Современные «турецкие грузины» и «иранские грузины» привержены исламу и являются патриотами своих стран – Турции и Ирана соответственно. Частичное сохранение ими грузинского языка ни политически, ни культурно, ни религиозно никакого значения не имеет. Ну а в составе России грузины сохранили христианство, спасшись от духовного уничтожения. Также факт, что численность грузин в составе России выросла в разы и нация спаслась физически. Этих двух аргументов хватит, чтобы перевесить все контрдоводы. Раз я упомянул об А. Казбеги, вспомним и других наших классиков 19-ого века. Так, Важа-Пшавела пишет: «Вся Кахетия, пока в Гунибе не взяли в плен Шамиля, была превращена в игровое поле дагестанцев. Как только на Кавказском хребте снег начинал таять, дорога открывалась и Кахетия покрывалась зеленью, дагестанцы начинали свои набеги».[11] Ну а главный просветитель грузинского народа, князь Илья Чавчавадзе, однозначно подытожил вопрос, как была отражена внешняя угроза физического уничтожения: «Грузия обрела мир. Страх перед врагами был рассеян покровительством единоверного народа. Успокоилась наша до того неспокойная, уставшая страна, успокоилась от опустошения и разорения, от войн и сражений»... «Россия спасла нашу страну от краха и уничтожения, она и по сей день защищает её от повторения былых пыток и мучений, она исцелила раны нашей Родине».[12]
Выше я упомянул о восстании 1905 года в Гурии. В связи с этим интересную историю мне рассказал генерал Шалва Маглакелидзе, генерал-губернатор Тифлиса в 1918 – 1921 гг. Согласно слухам начала 20-ого века, встал вопрос о выселении восставших гурийцев. Но, оказывается, наместник царя на Кавказе граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков послал императору Николаю II телеграмму, в которой он напомнил, что «гурийцы такие же грузины, как и кахетинцы, карталинцы и другие», поэтому выселять их нецелесообразно. Вопрос о выселении гурийцев был снят с повестки. Мне трудно судить, сколько правды содержали эти слухи, но опасность выселения в то неспокойное время теоретически, по всей видимости, существовала. На это указывает ситуация, описанная известным участником рабочего движения той эпохи Михой Чодришвили, невольным свидетелем которой он сам оказался: Илья Чавчавадзе решительно предостерёг публициста Василия Рцхиладзе (моего деда) от распространения антиимперских прокламаций; «Ты, что, хочешь, чтобы всех нас переселили?» - сказал Илья Чавчавадзе.[13] Насколько примитивны те «исследователи», которые критикуют великого Илью за хвалебные слова в адрес русских в газете «Иверия», зато считают весьма отважными людьми Ноя Жордания и Филиппа Махарадзе![14] Но, благо, наша общественность в этом отношении достаточно хорошо информирована.
С одной стороны Россия во время царя оштукатурила фрески в нескольких наших храмах. Но надо помнить, что они это делали из добрых побуждений, а не с целью навредить. И кто же обрисовал Сионский храм в Тифлисе лицами грузинских святых? – Русский Гагарин в 19-ом веке. Кто автор фресок в Абастуманской церкви? – Русский художник Нестеров... Ни одна мировая энциклопедия не публикует столько материалов о Грузии, как Русская православная энциклопедия (издание которой ещё не завершено). Это факт, который должен приветствовать каждый мыслящий грузин.
Быть может, современной России не хватает самокритики, как это всегда делали истинные русские патриоты. Невозможно, чтобы Россия была права всегда и перед всеми. Трагедия нашего времени, что Россия как бы «наказывает» православных народов – Грузию, Молдову, Украину. Но вместе с тем у меня всегда вызывала улыбку вульгарная брань грузинских политиканов в адрес России, начиная с конца 1980-ых годов по сей день. Они и не слыхали о том, как те или иные русские мыслители отзывались о российской политике и социуме вообще. Всего лишь несколько примеров ближе к современной эпохе.
Дмитрий Мережковский: «Наши современные «славянофилы» все ищут в темноте ощупью и никак не могут найти «национальное лицо» России: там, где должно быть лицо, чёрт знает что. Татары, бывало, в Золотой орде мучили русских пленников: клали на них доски, садились и пировали. Вот где наше национальное лицо». Евгений Трубецкой: «То высшее, что требует от нас смирения, для Достоевского – вовсе не народ сам по себе, а Христос, живущий в сознании народа. Сущность учения Достоевского сводится к тому, что над народом, как и над личностью, есть высшая, вселенская правда, пред которой должно смиряться; сущность учения Д. Д. Муретова заключается в том, что смиряться нужно перед народом, как таким... Совершенно очевидно, что мы имеем здесь не христианство Достоевского, а чистое язычество в буквальном смысле слова...».[15] Василий Розанов: «Русские в странном обольщении утверждали, что они «и восточный и западный народ» - соединяют «и Европу и Азию в себе», не замечая вовсе того, что скорее они и не западный, и не восточный народ, ибо что же они принесли Азии, и какую роль сыграли в Европе? На Востоке они ободрали и споили бурят, черемисов, киргиз-кайсаков, ободрали Армению и Грузию, запретив даже (сам слушал обедню) слушать свою православную обедню по-грузински. О, о, о... Сам слушал, сам слушал в Тифлисе».[16]
В рамках этой краткой предисловии мне приходится достаточно пространно говорить о политике, так как в книге А. Лосева, кроме философско-теологического хода мыслей есть ещё и соображения, прямо толкающие читателя к политике. К примеру, в Дополнении к «Диалектике мифа» Лосев пишет:
«Никто никогда не отрицал Бога ради простого отрицания. Это всегда делали либералы, но позже я докажу, что в этом чистом отрицании – жизненная суть либерализма, так что и тут это не было просто теорией. Отрицать Бога имеет смысл только тогда, когда человек сам хочет стать Богом. Иначе для чего же и нужно богоборчество? Убить Бога и занять Его место – заветная мечта человека, лишь немногим более поздняя, чем мечта о всецелом подчинении. Отсюда, если средневековое мировоззрение все называют теологией, то новое миросозерцание точно так же все должны бы были называть сатанологией, если бы не вековое ослепление либеральными побрякушками. Новоевропейская история есть борьба против «средневековых предрассудков», против «тьмы» и «невежества» средних веков. Но зачем эта пустая шумиха слов? «Тьма» - это ни о чём не говорит. Для вас средневековье – тьма, а для средневековья вы все находитесь во тьме и не знаете Света истинного, который просвещает всякого человека, грядущего в мир».
Я, как диссидент советской эпохи, всегда приветствую оппозиционный пафос журналистов. Я иногда внимательно слушаю, что говорят, к примеру, на телеканале «Дождь». Но я никак не могу разделить антицерковную направленность этого или какого-то другого средства массовой информации. Нельзя оправдать атеистов, врывающихся в храм для устраивания антирелигиозных пропагандистских акций – а ведь либералы оправдывают! Именно тут всплывает правдивость суждений А. Лосева, приведённых выше.
Либералы любят повторять, что «религия – частное дело». Но это утверждение, берущее начало в европейском просвещении и сформулированное прусским королём Фридрихом II (применительно к переселившимся в Пруссию гугенотам и иным религиозным меньшинствам Фридрих 22 июня 1740 года написал: «Jeder soll nach seiner Façon selig werden» - «Каждый может стать блаженным по своему фасону»), приходит в противоречие с Евангелием, так как Спаситель требует распространения своего учения. Тот же Фридрих одно время покровительствовал Вольтеру, а Лосев Вольтера и Дидро в этой же книге называет «салонными блудницами», хотя их атеизм (в случае с Вольтером – «деизм») не был так опасен, как философия Канта, превратившего Бога только в «идею». Так или иначе, мысль о том, что «религия частное дело» уже в 19-ом веке подхватили немецкие социал-демократы, и по сей день является лозунгом современных либералов.
Грузинские «правозащитники» в этом отношении ещё хуже, чем выступающие на трибуне «Дождя». Их антиклерикализм, на самом деле – ненависть к христианству переходит все мыслимые границы. Иначе что может означать почти ежедневная забота о защите лиц с перверсивной сексуальной ориентацией? И вообще, в какой «защите» нуждаются эти лица? Ведь единственное условие, которое им ставит пока что ещё не извращённое наше общество, это не устраивать «парады» на улицах и сцены поцелуев перед зданиями школы.
Подытожив сказанное о большой политике, выражаю убеждение, что разорвать связь с православной Россией нельзя. Если руководство России в настоящее время не слышит и холодно относится к чаяниям Грузии, надо выждать, когда оно изменит свою позицию или же к власти придут другие силы. Это ожидание оправданно, так как со стороны постхристианского Запада нас ожидает нравственный потоп.
Определение понятия политики весьма затруднено ввиду его неоднородности, считает немецкий профессор Густав Эрмеке.[17]Нет однозначного восприятия политики ни в научной теории, ни в практике (политика, как «искусство»). Это вызывает дальнейшие сложности ввиду понимания взаимоотношений между политикой и церковью, определения сути и возможностей «христианской политики» и т. д.
Гораздо более прямое отношение имеет к данному вопросу Алексей Фёдорович Лосев, цитатой которого я завершаю своё предисловие:
«Как ни бешенствует нигилистическое и вырожденческое просветительство, всё же бес – вполне реальная сила; и не замечают беса с его бесконечной силой зла лишь те, кто сам находится в его услужении и ослеплён его гипнозом. Не нужно думать, что существуют только те злые силы, которые известны нам из классических религий. Теперешний дьявол принял формы философские, художественные, научные и т. д.».
Огромная беда Грузии в том, что дьявол тут принял политическую форму.
Виктор Рцхиладзе
Тбилиси, 16-19 июня 2017 г.
[1] Все биографические сведения об А. Ф. Лосеве мною взяты из этого издания, а также из издания 1990-ого года.
[2] См.: Протопресв. Иоанн Мейендорфф: Пасхальная тайна. М.: 2013, стр. 26.
[3] Martin Heidegger: Identität und Differenz; Pfullingen, 3. Auflage, S. 51.
[4] С немецкого языка слово “das Heilige” можно перевести как «Святое», так и «Священное». Здесь и ниже мы не проводим тонкую содержательную грань между русскими словами «Святое» и «Священное», а употребляем их согласно русским переводам указанных тут же трудов Мартина Хайдеггера и Рудольфа Отто.
[5] Martin Heidegger: Platons Lehre von der Wahrheit. Mit einem Brief über den Humanismus; Bern, 2. Aufl., S. 102.
[6] Цит. по: Виктор Рцхиладзе: Немецкие мыслители 20-го века о существовании Бога; Тбилиси 2010 г., стр. 13 (на грузинском языке).
[7] Справедливости ради надо отметить, что Лосев и его супруга были досрочно освобождены из лагерей по ходатайству первой супруги М. Горького в 1933 году.
[8] См. Мариз Денн: Об интересе к «Диалектике мифа» и влиянии лосевских идей на Западе. http://blogdennes.com/static/media/textes/1f.Losev-na-zapade_Dennes_TxRu..pdf
[9] С. С. Аверинцев: Мировоззренческий стиль: подступы к явлению Лосева. Киев 2000 г., стр. 317.
[10] См. преп. Максим Исповедник, Вопросы и недоумения; Святая гора Афон. Москва 2010, стр. 9 – 15. Кстати, С. Аверинцев был учеником А. Лосева. Также его учеником был замечательный христианский философ Виктор Бычков, который не стал заниматься критикой учителя после его смерти, а великолепно представил его философию в своей книге: Русская теургическая эстетика, М.: 2007.
[11] Важа-Пшавела, Сочинения, том X, Тбилиси 1964 г. (на грузинском языке).
[12] Илья Чавчавадзе: Сто лет назад (Впервые вход русского войска в Тифлис). Газета «Иверия», Тифлис, 26 ноября 1899 года (на грузинском языке).
[13] Миха Чодришвили: Моё приключение, Тифлис 1927, стр. 91-92 (на грузинск. языке).
[14] Известные грузинские социал-демократы, Жордания – меньшевик, стал главой Грузинской Республики 1918 – 1921 гг., а Махарадзе был большевиком и одним из авторов советизации Грузии. В 1907-ом году киллеры социал-демократов убили именуемого «отцом грузинской нации» Илью Чавчавадзе.
[15] Обе эти цитаты приведены из книги: Национализм. Полемика 1909 – 1917 (сборник статей). М.: 2000 г., стр. 15 и 177-178.
[16] Василий Розанов: Апокалипсис нашего времени; в: „Избранное», А. Нейманис, Мюнхен 1970, стр. 483.
[17] См.: Lexikon für Theologie und Kirche, Bd. 8, Freiburg 1986, S. 590.