История улицы Арбат

Существует несколько версий происхождения названия улицы. Одни производят его от слова «арба», отдавая дань восточным купцам, тянувшимся сюда с торговыми караванами. Другие считают, что название произошло от находившегося в этой местности колымажного двора, где изготовлялись телеги и повозки. Иные, в поисках славянского происхождения слова, утверждают, что Арбат — производное от слова «горбат», что соответствовало неровной местности, которую занимал пра-Арбат, простиравшийся от Кремля до нынешнего Садового кольца и от новоарбатской магистрали до Остоженки. В справочнике «Имена московских улиц» (издательство «Московский рабочий», 1985 г.) сказано: «Арбат («арбад», «рабад», «рабат») — слово арабского происхождения, означающее пригород, предместье, какой и была эта местность в XV в., когда «городом» называли только Кремль.

Оправившись после двух «великих» и многих других местного значения пожаров, пра-Арбат впервые весомо заявил о себе в царствование Ивана Грозного. Он стал как бы столицей в столице. Именно здесь были сосредоточены главные силы опричнины, и, доверяя только ей, царь воздвиг на Арбате дворец, выполнявший, по нынешней терминологии, роль штаб-квартиры.

Улица из века в век служила артерией, соединявшей собственно «город» Кремль с западными землями, отечественными и зарубежными. Так, в 1658 г. царь Алексей Михайлович указом повелел именовать Арбат Смоленской улицей. Но народ не пожелал считаться с царской волей, сохранив навсегда прежнее название.

По Арбату шли войска, разноязычные купеческие караваны, тяжелые посольские кареты. По Арбату в Кремль шли враги, и по Арбату же они убирались восвояси.

Как раз где-то здесь, переправившись через реку у Крымского брода, рвались в 1493 г. к Кремлю монголо-татарские полчища. Но князь Юрий Литовский с помощью монашеской братии Крестовоздвиженского монастыря, собранной слепым боярином Владимиром Ховриным, разгромил казанского хана Улу Мехмета и освободил захваченных женщин и детей.

У Арбатских ворот Белого города в августе 1612 г. ополченцы под предводительством князя Пожарского нанесли мощный удар по войску польского гетмана Ходкевича, пытавшегося прорваться в Кремль, где из последних сил держалось шляхетское воинство Речи Посполитой. Не случайно в допетровские времена для охраны города здесь стояло три отборных стрелецких полка. В те времена Арбат был боевым форпостом царского Кремля.

Слышал Арбат и топот конницы Наполеона. 2 сентября 1812 г., вслед за отходившей по Арбату русской армией, на улицу вступили вюртембергские гусары и сам неаполитанский король Мюрат.

После окончания войны жизнь входила в свою колею. Арбат продолжал строиться. Самым распространенным святым на Арбате был Николай, покровитель бедных. На сравнительно небольшом уличном пространстве были расположены Никола на Песках, Никола в Плотниках, Никола Явленный и еще несколько церквей с тем же именем.

Жили слободами: плотники, конюшенные, царские псари, мастера серебряного и монетного дела, резчики, охотники-кречетники… Все они дали название переулкам, многие из которых сохранились и по сей день.

Во второй половине XVIII в. Арбат с прилегающей территорией становится одним из аристократических районов города, который нередко называли «дворянским гнездом», московским «Сен-Жерменом». Известный мемуарист И. Вистенгоф писал в 1840 г.: «Жители Замоскворечья уже встают, когда на Арбате и Пречистенке только что ложатся спать». Из 56 домов, стоявших на Арбате в начале ХIX в., сорок принадлежали родовой и чиновной знати, высшим сановникам, церкви.

У Арбатских ворот был построен первый казенный театр, деревянный, по проекту Карла Ивановича Росси. Это был его архитектурный дебют в России. Сохранились записи современников: «Арбатский театр был очень красив, окружен колоннами, подъезды к нему со всех сторон. Большие пространства между колонн в виде длинных галерей, соединявшихся вместе, представляли возможность прогулки. Внутреннее акустическое устройство весьма было хорошо, слышно и видно отовсюду, декорации для него написаны художником Скотти». Необходимо отметить, что яркий театральный бум на Арбате начала ХIХ в. нельзя считать случайным. Как известно, в Москве в середине 70-х гг. XVIII в. начал свою жизнь первый постоянный театр, который основал на свои средства и силами своих крепостных актеров губернский прокурор князь Урусов. Ему помогал известный антрепренер М. Медокс. Труппа играла на Петровке в здании, стоявшем на месте нынешнего Большого театра. Театр так и назывался — Петровским. Однако в 1805 г. он сгорел, и Москва осталась без главного театра.

Репертуар арбатского театра включал все виды театрального искусства: оперы, балеты, комедии, драмы, фарсы. Спектакли шли на русском и французском языках. До нас дошли имена некоторых звезд театра: певицы Е. Сандуновой, солиста балета Дюнора. Выше всяких похвал была и труппа — хор, балет, оркестр. Основу ее составляли крепостные актеры знатного вельможи Столыпина, выкупленные у него казной за 32 тыс. рублей. В день открытия, 13 апреля 1808 г., шла пьеса С.Н. Глинки «Боян — русский песнопевец древних времен».

Есть свидетельства, что одним из страстных завсегдатаев арбатского театра был юный Александр Грибоедов, живший неподалеку в доме матери на Новинском бульваре. В канун битвы под Бородином в театре была показана премьера драмы «Пожарский». Призыв со сцены дать смертный бой врагу публика встретила стоя и криками «ура!». 13 августа 1812 г. играли последний спектакль, а через несколько дней в город вступили французы. Вся труппа покинула город. 10 октября Наполеон бежал, и в числе первых, кто вернулся в освобожденную Москву, был кавалергардский полк во главе с известным драматургом князем А.А. Шаховским. «Огарки и груды снега были на месте милого нашего Арбатского театра», — заносит он в свой дневник.

Пострадал весь город, а часть от Крымского моста до Арбата была просто опустошена: из 447 домов уцелело лишь восемь. В огне погибли несметные сокровища – картины, библиотеки, архивы…

Но уже через пять лет в Москве было больше домов, чем до пожара. А предприимчивый М. Медокс, поддержанный губернскими чинами и входящим в силу купечеством, открыл в 1824 г. более величественное здание на Петровке, которое стало главным театром страны.

А место обгорелого арбатского театра пустовало недолго. Был вырыт большой водоем, куда накачивалась вода из Москвы-реки, а отсюда бочками ее развозили по домовладениям. Говорят, что многие пили воду, не кипятя. Арбатский бассейн просуществовал несколько десятилетий, когда на смену бочкам пришел водопровод.

Во второй половине XIX в. Арбат приобрел в общих чертах теперешнее уличное русло. По одной версии, легкий изгиб возле Староконюшенного — точный расчет строителей улицы: длинная и узкая улица, открытая во все стороны, во избежание постоянного сквозного ветра, не должна уподобляться прямоточной трубе.

Свой нынешний облик Арбат приобрел в начале ХХ в., когда рядом со старыми одно- и двухэтажными дворянскими особняками в стиле «ампир», непременно с мезонином (типичный образец – здание нынешнего музея А.И.Герцена в Сивковом Вражке), а часто и вместо них, стали стремительно возникать высотные по тем временам в 5-6 этажей доходные дома в стиле модерн.

В советское время облик Арбата претерпел кое-какие изменения: около десятка ветхих строений (особенно в начале улицы) исчезло, в 20-х гг. построены два дома с квартирами-«коммуналками» — № 20, в котором разместилась редакция журнала «Москва», и № 54 – со вторым по величине в городе «Гастрономом»; появились дом № 43 с магазином «Диета» (перед войной на месте церкви Николы, что в Плотниках), а также крыло высотного здания Министерства иностранных дел, выходящее фасадом на Смоленскую площадь.

Получилась невообразимая эклектичность застройки, разнообразие стилей и эпох. Но именно эта гармония разных стилей и составляет заповедный Арбат. Дома в стиле модерн, составляющие основной жилой фонд Арбата, предназначались для сдачи квартир внаем людям среднего достатка, прежде всего интеллигенции – художникам, артистам, врачам, юристам, литераторам, ученым. Доходный дом (типичные образцы - №№ 30, 35, 51, 53) - это в среднем от 50 до 100 квартир, в каждой по четыре-пять, а то и больше комнат, непременно лифт в фасадной части, водопровод, канализация, центральное отопление и, в ряде случаев, даже телефон, что по тем временам было большой редкостью и неслыханной роскошью.

Надо отдать должное художественному вкусу владельцев: они не жалели средств на фасады, выполнявшие роль своего рода визитных карточек. Так, дом № 35 напротив Театра им. Вахтангова выстроен в виде крепости с башенками и даже средневековыми рыцарями, стоящими в нишах на уровне пятого этажа. Художественное литье на Арбате украшает многочисленные балконы, поддерживаемые кариатидами и атлантами. На каждом этаже разный фасон окон, изящная лепнина. Немало витражей, цветных стекол (многие из которых уже утрачены). Особое внимание уделялось парадным дверям – добротные, помпезные, в ряде случаев это подлинные произведения искусства. Например, в доме № 31 двери проектировали и строили студенты Строгановского училища.

С начала ХIХ в. на Арбате начали селиться дворяне либо с неудавшейся карьерой, либо отошедшие от активной государственной деятельности, поскольку именно в Москве знатность рода ценилась больше, чем чины. Тут на каждые шесть-семь жителей приходился один дворянин — самый высокий процент во всей Москве.

Чем привлекал жителей Арбат и его многочисленные переулки? Вероятно, прежде всего тем, что тут не строились фабрики, мастерские и потому не селился рабочий люд, не пахло лабазами, кабаками, ярмарками, торговыми рядами. А также в немалой степени тем, что Арбат, находившийся неподалеку от Кремля и главной губернской улицы Тверской, представлял собой тихий полудеревенский оазис. Кроме того, это была чисто российская улица, где не селились иностранцы и где не было броских магазинов зарубежных фирм (как это было на Кузнецком). Филологи утверждают, что безукоризненно чистый, исконно русский и литературно совершенный язык можно было услышать прежде всего на Арбате. Арбат и его переулки были заселены Толстыми, Гагариными, Кропоткиными, Растопчиными, Долгорукими, Волконскими, Шаховскими, Милославскими, Соллогубами…

Именно здесь во второй половине XIX в. особенно интенсивно происходит формирование нового социального слоя — интеллигенции. Первые русские интеллигенты, селившиеся на Арбате, — выходцы из дворянских семей. Обострение нравственной совести, нежелание быть заодно с властью и богатством, мириться с бесправием и нищетой народа в пореформенный период, как правило, и служили первопричиной выхода молодых людей из семейного лона, разрыва с привычной аристократической средой. Естественно, тут же вставал вопрос о бытовом устройстве и о хлебе насущном. Выбор профессий был тогда и для гражданских, и для штатских представителей дворянства невелик: шли в гуманитарии. Инженерия тогда делала только первые шаги, да и связана она была с фабричным производством. Государственная служба тоже не очень привлекала тогдашних молодых людей.

Именно для молодой дворянской, а затем и разночинной интеллигенции и стал приспосабливать себя Арбат, возводя дома в стиле модерн и насыщая улицу всем необходимым для жизнеобеспечения своих постояльцев. Тут не было крупных фирм и торговых домов. В основном однозальные магазинчики и кафе, кухмистерские, уютные, гостеприимные, что называется без претензий, раскрывали свои объятия тому небогатому интеллигенту, который и составлял основное население Арбата. Вокруг Арбата был очерчен незримый круг, способный четко отсечь улицу даже от ближайших городских кварталов. Отсечь и от «верхов», и от «низов». С одной стороны Арбата — городское дно («Ржанова крепость» на Проточном переулке), а с другой — элита (состоятельные вельможи, царские и церковные сановники первой величины с Поварской). И при всем этом Арбат остается самим собой.

Как никакая другая улица Москвы, Арбат был до предела заполнен торговыми заведениями. Можно было прожить всю жизнь, не испытывая потребности отправиться за чем-либо в другие районы города. На предвоенном Арбате было: четыре булочных, гастроном на Смоленской, несколько продовольственных магазинов – рыбных, колбасных, бакалей и др., единственный в Москве магазин восточных сладостей (интерьер в духе сказок Шехерезады), парфюмерный, ювелирный, первый в городе магазин «Диета», два салона художественной фотографии, несколько столовых, закусочных, кафе, ресторан «Прага», две аптеки, магазин оптики, два магазина канцтоваров, несколько поликлиник, три или четыре парикмахерских, две сберкассы, несколько овощных магазинов, магазин электротоваров, галантереи, разные ателье, химчистка, мастерские по ремонту обуви, одежды, часов. Не было ни одного дома, который бы не украшали вывески. Помимо магазинов, кафе, лавок на Арбате было множество разносчиков всякой-всячины. Об этом можно прочитать у Д. Фурманова, жившего после гражданской войны в одном из переулков, и у Д. Гранина в романе «Зубр».

В довоенное время на Арбате жило не более 40—50 тысяч человек. Улица не только одевала, поила и кормила, она предоставляла и полнокровную духовную жизнь. На ней помещалось четыре кинотеатра, в том числе «Юный зритель» — только для детей, Театр им. Вахтангова со своей школой-студией и музыкальный салон училища сестер Гнесиных на Собачьей площадке. При этом каждый кинозал был не просто прокатной точкой.

Это были в подлинном смысле слова кинотеатры: с буфетом, с встречами с артистами, писателями, музыкантами, даже зарубежными гастролерами. Большие кинотеатры, такие как «Художественный», имели свои постоянные музыкальные и эстрадные коллективы. Перед началом сеансов здесь нередко проходили встречи с режиссерами и актерами, выступала художественная самодеятельность довольно высокого уровня. Как никакой другой уголок Москвы Арбат славился книжными магазинами. Только букинистических было три, и каждый был своего рода клубом библиофилов.

Единственно, чем был обделен Арбат — это зеленью. Дворы-колодцы, в которые с трудом пробивались лучи солнца, не радовали зеленью. На самой улице деревьев не сажали — слишком узка и оживленна была эта прямая улица, связывавшая Центр с западной Россией, Украиной, Белоруссией, всей Европой. На этой улице, шириной всего 22 метра, в 1904 г. трамвай сменил просуществовавшую два десятилетия конку, а еще тридцать лет спустя по Арбату пролег один из первых в Москве троллейбусных маршрутов и был уложен первый асфальт. К тому же, как одна из главных улиц, Арбат всегда содержался в чистоте и порядке.

Сохранялся исторический Арбат до войны и даже в первые годы после войны. Однако постепенно кремлевское начальство Москвы начинает возводить для себя в тихих уютных переулках комфортабельное жилье, элитарные гостиницы и поликлиники. Из дворянско-интеллигентского Арбат постепенно превращался в фешенебельно-партократический.

Как известно, чеховский образ Вишневого сада символизировал всю уходящую эпоху. А она была поистине великой. И нет сравнимого с Арбатом московского уголка, с которым было бы связано столько славных имен литературной, художественной, театральной, музыкальной России. Подсчитано, что число их превышает пятьсот. В разное время на «большом Арбате» (улице и прилегающих переулках) жили и творили: Г.Р. Державин, Д. Давыдов, К.Ф. Рылеев, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, А. Грибоедов, Н.В. Гоголь, А.Н. Островский, А.И. Герцен, Л.Н. Толстой, А.Ф. Писемский, А.Н. Плещеев, Я.П. Полонский, А.А. Фет, А. Белый, И.А. Бунин, А. Блок, В. Брюсов, В. Маяковский, 
С. Есенин, М. Цветаева, М. Булгаков. Здесь, в Сивцевом Вражке (ныне дом № 56), в 1850 г. с неоконченной и несохранившейся повести «Из цыганского быта», началась творческая жизнь Л.Н.Толстого.

На Арбате и вокруг него жили не только классики. Здесь обитали и их герои… Так, столичный старожил, один из основателей журнала «Москва» писатель Борис Сергеевич Евгеньев обнаружил, что многие герои романов И. Тургенева («Дворянское гнездо», «Дым», «Накануне», «Рудин») жили в переулках Арбата. Многие жители Арбата стали прототипами героев у Л.Н. Толстого в «Войне и мире», у А. Грибоедова в «Горе от ума».

Давал Арбат приют и музыкантам, таким как А.Н. Верстовский, А.Г. Рубинштейн, 
П.И. Чайковский, С.И. Танеев, А.Н. Скрябин, С.В. Рахманинов, Н.Я. Мясковский, 
Б.В. Асафьев, К.Н.Игумнов…

Свои произведения создавали на Арбате В.И. Суриков, С. Иванов, И.И. Левитан, 
С.В. Малютин, С.Т. Коненков, М.А. Врубель, В.Д. Поленов, М.В. Нестеров, 
В.Н. Бакшеев, П.П. Кончаловский, Н.А. Андреев, А.С. Голубкина, В.И. Мухина, 
К.С. Мельников, братья Веснины. Арбат освящают имена таких выдающихся мастеров театра, как П.С. Мочалов, Д.В. Живокини, С.В. Шумский, С.В. Васильев, Н.И. Музиль, А.П. Ленский, В.Ф. Комиссаржевская, Е.Б. Вахтангов, Б.В. Щукин, Е.Р. Симонов.
О. Ефремов — тоже сын арбатской коммунальной квартиры.

Из арбатских коммуналок сегодня «нарезают» отдельные квартиры. Да и вселяются сюда вовсе не старожилы Арбата, а публика в основном элитарная. Да и ушло самое главное — арбатский дух, настоянный на культуре. Тем не менее без преувеличения можно утверждать, что история Арбата — ключ к пониманию многих событий в прошлом и настоящем России.

По материалам книги:
Левин И.И. Арбат: Один километр России. — М.: Галарт, 1993. — 183 с.